— Экскьюзми, сэр! — проворковала стюардесса, выводя Николая из тревожного сна, — Это же вы тот самый крейзи пассажир, который один из всего самолёта заказал безлактозную еду, едрить твою налево?
— Йес, ай эм зе выпендрёжник, — зевнул недовольный своим пробуждением Николай, — Кто ж ещё.
— Точно? Это же ваше место? — не унималась стюардесса, показывая Николаю картонную карточку, на которой было написано «спешл фуд» и разоблачающе начертано место Николая в этом мире.
— Йес, оф кос. Давайте мой спешл хавчик сюда, — после этих слов Николай самостоятельно разложил откидывающийся столик, продемонстрировав подозрительной стюардессе абсолютную серьёзность своих гастрономических намерений.
Стюардесса поизучала Николая внимательным взглядом восточных глаз, грациозно водрузила на столик перед Николаем выстраданный им спешл хавчик и не менее грациозно удалилась.
Сонный Николай осоловело воззрился на возникшую перед ним по милости стюардессы манну небесную. Спешл манна состояла из среднего контейнера со свежими овощами, среднего контейнера со свежими фруктами, большого контейнера с чем-то горячим, маленького контейнера с безлактозным маслом, булочки и наглухо запаянной упаковки воды.
«Чего смотришь? Дырку щас во мне просверлишь. Ешь давай!», — сурово разбудил горячим контейнером начавшего снова засыпать Николая безлактозный спешл хавчик.
Охнув и подув на пальцы, Николай уже собрался было есть, но внезапно заподозрил, что вокруг него что-то не так. Он воровато огляделся и тут же вернул испуганный взгляд обратно к еде. Все пассажиры в обозримой близости от Николая смотрели на него с завистью, и ни перед кем из них не было вообще никакой еды. Ни спешл, ни обычной.
«Вот что выбор питания на борту животворящий делает!», — сглотнув, подумал окончательно проснувшийся Николай.
Ему стало слегка страшно. А ну как голодные пассажиры возьмут и растащат сейчас всё, что Николай собрался в гордом одиночестве заглотить?
Николай ещё раз огляделся и сделал виноватый взгляд. Женщина, сидящая на два ряда позади через проход от Николая хищно облизнулась, глядя на манящие контейнеры, это отрезвило Николая, и, отринув сомнения, он тотчас же приступил к трапезе.
Осмелев и почувствовав своё превосходство, Николай ел и читал мысли других пассажиров. «Вкусно тебе, да?», — громко урчали животы голодных людей вокруг Николая. «Вкусно!», — вслух соглашался Николай, которому и на самом деле было вкусно. «Мы тоже хотим!», — взывали к совести Николая захлёбывающиеся слюной пассажиры. «Ничего-ничего, и вам принесут!», — плохо скрывая злорадство мысленно успокаивал их Николай, поедая тем временем из большого контейнера рыбу с картошкой и шпинатом.
Неспешно растянув удовольствие, Николай уничтожил спешл питание как раз к началу разноса питания для обычных, невыпендрёжных пассажиров. Чтобы хоть немного походить на простых смертных и снизить градус ненависти к себе, Николай попросил у стюардессы стакан обычной рабоче-крестьянской кока-колы, после чего написал этот текст и попробовал подключиться к самолётному вайфаю. «Подключение установлено!», — сообщил телефон. Николай заглянул в меню и оценил стоимость интернетных тарифных планов. Всё его естество сразу же запротестовало против оплаты 10 долларов за час интернета до такой степени, что Николай пожалел, что заказал безлактозный, а не кошерный фуд, который наиболее точно описал бы тип мышления Николая в этот конкретный момент.
Николаю оставалось лететь ещё 4,5 часа, после чего его ждёт пересадка, во время которой он планирует выложить текст, а затем в другом самолёте его будет ждать новая порция безлактозной манны.